Как-то на тему «исчерпаемости–неисчерпаемости» полезных ископаемых мы разговорились с профессором Тюменского индустриального университета, доктором геолого-минералогических наук Робертом Михайловичем Бембелем. Беседа получилась любопытной, она касалась положения дел в сфере ТЭК, а также темы устойчивого развития. Сказанное, на мой взгляд, не теряет актуальности и по сей день.
Дискуссия о том, что вот, мол, нефть и газ в России закончатся, и тогда нашей экономике придется переходить на другие энергетические источники, в обществе возникает с разной периодичностью. Мол, надо что-то делать, строить атомные станции, искать альтернативные виды топлива и т. п. Свои пять копеек добавляют экологи: мол, потепление климата — это не шутки, а его причина — антропологический фактор. Люди много чего производят и выбрасывают в атмосферу вредные парниковые газы.
Профессор поделился своим видением текущей повестки. И, в общем-то, с ним трудно было не согласиться. Атомная энергия — это, конечно, хорошо. Однако нефть и газ — это еще и сырье для производства широчайшего спектра разнообразной продукции!
И терять это сырье не хотелось бы. По мнению эксперта, мы его и не потеряем. Главной целью геологоразведки в СССР было бурить, бурить и бурить. Бурильщики и помбуры ехали в Сибирь со всей страны. Скважин на Севере в ходе поисков гигантских месторождений пробурено в несколько крат больше, чем нужно. Дело в том, что еще в 1975 году наши уважаемые геологи-нефтяники Иван Нестеров, Фарман Салманов и Вера Потеряева установили, что коэффициент корреляции между объемами нефти в месторождении и их площадью практически равен нулю. То есть крупные, богатые месторождения по объему, а не по площади, нами просто пропущены. Это первое.
Второе. То, что нефть и газ у нас однажды все равно закончатся, — это блеф. «Ничего у нас не закончится», — подчеркнул Роберт Михайлович. Земля — это живой организм, и все наши полезные ископаемые обладают способностью регенерации. Это как в случае с донором: человек сдал кровь — и через некоторое время она восстанавливается в полном объеме до необходимого организму уровня.
То есть на самом деле нефть восстанавливается. Но надо знать, где это происходит. Кстати, Иван Нестеров, член-корреспондент РАН, профессор, завкафедрой «Геология нефти и газа» Тюменского государственного нефтегазового университета, тоже считал, что запасы нефти не кончатся еще сотни лет. Проведенные под его руководством исследования и эксперименты показали, что можно получать даже «искусственную» нефть, используя эффекты так называемого «парамагнитного резонанса» при подаче дополнительной энергетики в пласт.
Что касается газа. В атмосферу газа уходит больше, чем его имеется в трубопроводах. Потому что дегазация Земли — это естественный природный процесс, это дыхание планеты. Просто кусочек того, что пролетает, мы успеваем ухватить и продать.
Самый главный, концептуальный ответ апологетам исчерпаемости полезных ископаемых заключается в следующем. Все наши месторождения сидят на неких нервных волокнах Земли — геосолитонных трубках. Упрощенно говоря, они, эти трубки, играют роль неких регулирующих «клапанов», по необходимости выбрасывающих излишки энергии и вещества планеты на поверхность. Эти же процессы, в результате которых мы имеем нефть, газ, золото, алмазы, как раз и приводят к изменениям климата, потопам, землетрясениям. Бембель подчеркнул: о парниковом эффекте на Западе нам прожужжали все уши, но до сих пор никто толком не объяснил, что он собой представляет.
— Вы знаете, я старый дачник, и все мечтаю, чтобы у меня в теплице удался парниковый эффект. А не удается он потому, что у меня теплица вся в дырах, нет там никакого парникового эффекта. Чтобы его получить, нужно, чтобы теплица была полностью герметичной. Где у нас в небе герметичность? — рассмеялся Роберт Михайлович.
Еще академик Вернадский в свое время писал о том, что Земля излучает в космос энергии больше, чем получает от Солнца. Дело в том, что у Земли, как у живого организма, есть внутренние источники поддержания своего энергобаланса. Все оледенения, засухи, потепления — это всего лишь временные незначительные отклонения в работе природных кондиционеров, работающих по принципу термореле. Все графики изменения климата похожи друг на друга и напоминают кардиограмму. Что такое кардиограмма? Это график работы сердца, регулятора, который работает в режиме «много–мало», «тепло–холодно». Поэтому утверждение о том, что через пятьдесят лет ввиду интенсивного потепления в природе произойдет полный разбаланс и случится нечто невероятное, лишено оснований. За каждым потеплением природа обязательно включит режим похолодания, и наоборот. Это нужно самой планете, она так живет. И плюс–минус один–два градуса для нее — это мелочи.
Так что глобальных климатических катастроф ждать не стоит. Опаснее локальные катаклизмы, в том числе рукотворные. И здесь ученым необходимо трудиться в опережающем режиме, то есть на перспективу. Развивать в том числе экологическое право и соответствующее самосознание. А государству четко следить за исполнением законодательства в сфере экологии.